Извечный вопрос русских автомобилистов, почему цены на бензин растут, если нефть дешевеет, опять актуален. Котировки российской нефти упали с начала апреля почти на 20 процентов, бензин же на бирже и заправках продолжает медленно, но верно дорожать.
С начала апреля в опте в пределах 5 процентов, на АЗС - менее чем на 20 копеек. Дизельное топливо (ДТ) на бирже осталось приблизительно на уровне конца марта, а в рознице - подорожало на 11 копеек. Рост не бог весть какой, он отстает от инфляции с начала года (2,99 процента) почти на один процент по бензину и 1,7 процента по ДТ, поэтому официальных причин для беспокойства нет. Другое дело, что мы уже вплотную приблизились к сезону отпусков, спрос на бензин будет оставаться стабильно высоким до середины сентября, а это всегда отражается на ценах.
Ирония заключается в том, что в периоды сильного роста цен на нефть это всегда называется одной из причин подорожания топлива, а вот их снижение как бы на стоимость бензина и дизеля не влияет. Как ни парадоксально, но вышеприведенное утверждение верно. Цены на топливо мало зависят от мировых индикаторов, в цене литра бензина больше всего весят налоги (около 70 процентов). Но из-за низкой маржи нефтепереработки и розничной торговли, а также вследствие логистических проблем с доставкой бензина и ДТ в регионы рост цен на нефть - всегда хороший повод поднять рентабельность АЗС и нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ), не снижая отпускную стоимость топлива. И в обратной ситуации, когда нефтяные котировки снижаются, падение рентабельности вынуждает владельцев НПЗ и АЗС поднимать цены.
В беседе с "РГ" зампред Комитета Госдумы по энергетике Юрий Станкевич объяснил, что особенности налогового регулирования отрасли не предполагают долгосрочного снижения цен на бензин. Локально (периодически) оптовые цены проседают из-за значительного дисбаланса спроса и предложения. В рознице система ценообразования, регулируемая директивно в условиях регулярного повышения налоговой нагрузки, включая акцизы, ориентирована только на умеренный рост.
Станкевич подчеркивает, что более пяти лет в России работает демпферный механизм (компенсаций из бюджета нефтяникам за поставки топлива на внутренний рынок по ценам ниже экспортных). Он помогает государству компенсировать или изымать доходы нефтяников от продажи топлива в зависимости от рыночной конъюнктуры. У нефтяников нет стимула снижать цены на бензин и дизель, наоборот, - сохранение цен позволяет им за счет конечного потребителя устойчиво пополнять государственную казну.
Как отмечает зампред наблюдательного совета ассоциации "Надежный партнер", член экспертного совета конкурса "АЗС России" Дмитрий Гусев, мы на внутреннем рынке топлива благополучно защищены множеством различных фискальных инструментов от внешних влияний. Только очень долгосрочное и сильное падение котировок нефти может отразиться на ценах внутри страны. Это наш выбор - стабильность и предсказуемость. Там, где рынок работает, пусть и не в полной мере, - на бирже, возможны резкие колебания котировок вверх или вниз. Там, где рынка фактически нет, - в рознице, а рост цен ограничен инфляцией, топливо будет только дорожать. Но без скачков, медленно, регулируемо, не превышая инфляцию.
Менее оптимистичен управляющий партнер NEFT Research Сергей Фролов. Он согласен, что цены на моторное топливо на российском рынке отвязаны от мирового рынка нефти и регулируются в оптовом сегменте посредством демпферного механизма, а в рознице директивно - уровнем инфляции. Но эксперт считает, что рост цен в рознице в этом году неизбежен и будет как раз превышать официальную инфляцию. Причиной является сезонное увеличение спроса (это ежегодное явление весной-летом, связанное с ростом поездок личного автотранспорта и увеличением спроса со стороны сельхозпроизводителей), а также не отыгранное еще полностью нефтяниками повышение топливных акцизов в начале этого года.
По мнению генерального директора маркетплейса нефтепродуктов OPEN OIL MARKET Сергея Терешкина, цены на нефть влияют скорее на маржинальность ее экспорта: чем она ниже, тем больше у нефтяников стимулов для того, чтобы компенсировать потери за счет повышения цен на нефтепродукты на внутреннем рынке. Но серьезных скачков цен на топливо в этом году не будет. А в следующем году многое будет зависеть от того, сохранит ли Минфин действующую конфигурацию субсидий.
Кроме того, Гусев подчеркивает, что, если брать котировки топлива в сопоставимых ценах с уровнем прошлогодней инфляции, у нас топливо на бирже подешевело. Дешеветь - это не значит, что вчера цифра была 100, а завтра - 99. Если при инфляции 10-15% в течение трех лет топливо остается на одном и том же уровне, то это означает, что оно упало в цене, поясняет эксперт.
Во второй половине марта, когда нефтяные котировки оставались еще на относительно высоком уровне (для российской нефти 59-63 доллара за баррель), цены на топливо в рознице почти не менялись, а на бирже колебались вверх-вниз в пределах 1-2 процентов. Сейчас российская нефть марки Urals в портах отгрузки стоит в районе 50-53 долларов за баррель. Снижение можно считать резким, но пока нельзя назвать долгосрочным.
При этом в случае начала резкого подорожания цен на АЗС можно ожидать вмешательства Федеральной антимонопольной службы (ФАС) и экстренных мер правительства вроде запрета экспорта или даже корректировок налоговых условий. Это, несомненно, принесет желаемые плоды, но может иметь и нежелательные последствия.
По мнению Фролова, если правительство решит жестко "придушить" сверхинфляционный рост розничных цен на бензин и ДТ (в рамках общей борьбы с высокой инфляцией), то за этим последует дальнейшее сокращение количества АЗС в стране, особенно в независимом сегменте. Это уже происходит и негативно сказывается на розничном сегменте в Сибири и на Дальнем Востоке, где доля независимых АЗС в торговле топливом традиционно выше, чем в европейской части страны.
